Без образа нет образования

(Окончание. Начало в №32)
В этот период под эгидой деидеологизации образовательной сферы начался процесс перехода от советской идеологии к противоположной - к буржуазно-демократической. В этом состояла хитрость реформаторов - под маркой деидеологизации нас вовлекали - без нашего, впрочем, согласия и без четкой формулировки проблемы - в новую идеологию. То есть реформы образования 90-х годов прошлого века имели цель заменить советский социалистический образ на образ, заимствованный из западного общества. Вместо социалистического коллективизма предлагался капиталистический индивидуализм. Вместо обязательного материализма - безразличное отношение к проблеме духа и материи. Однако, несмотря на всеобщую растерянность, очень многие работники высшей школы, сталкиваясь с западным образом, который отныне надлежало прививать подрастающему поколению, с возмущением обнаружили его полное несоответствие не только советскому багажу знаний, но и самой национальной психологии. Когда жесткость марксистской цензуры спала, многие заново открыли для себя образ прежней, досоветской России, и для многих этот образ оказался куда более привлекательным, нежели западная рыночно-демократическая либеральноиндивидуалистическая модель. Внедрение западного образа стимулировалось образовательными инициативами зарубежных фондов, особенно фонда Сороса, которые издавали миллионными тиражами пособия, где вся русская история, культура и политическая философия представала одним сплошным недоразумением, варварством и рабством. Однако, если с марксизмом многие были готовы расстаться, то с Россией и нашей национальной историей связи оказались существенно глубже... Повальное увлечение Западом и его образовательными системами исчерпалось к концу 90-х, и на рубеже тысячелетия окончательно сошло на «нет». Сегодня мы можем однозначно сказать: советский образ мы утратили, но и либеральнокапиталистического не приняли. Игры с деидеологизацией, что бы под их эгидой ни старались провести, действительно изгнали идеологию из образовательной сферы. Изгнать-то изгнали, но ничего взамен не предложили или, вернее, то, что предложили, то не прижилось. Сегодня мы стоим перед фундаментальной проблемой: у нас нет образа, который мы должны транслировать грядущим поколениям. Нет никакой ясной идеи относительно того, что такое Россия? В каком историческом цикле она находится сегодня? Куда ей идти? И каким должен быть наш человек, чтобы справиться с исторической задачей? Конечно, по инерции в наших вузах и университетах, а также в школах еще преподаются знания и гуманитарные, и технические, и даже фрагменты мировоззрения. Но этот процесс на глазах становится совершенно неупорядоченным. Мы подошли к роковой черте образования- далее мы никак не можем двигаться без образа, а он сам по себе ниоткуда не возьмется. Образ формируется на основе мировоззрения, идеологии, национальной философии. Образовательная сфера - часть общества, и она не может игнорировать протекающие в обществе процессы. С начала этого тысячелетия стало ясно, что наше общество стремится заново осмыслить свою национальную идею, вернуться к своим основам, к корням. Это проявляется и в постоянно растущем интересе к религии, и в популярности патриотических настроений, и в растущей тревоге и опасении в отношении процессов глобализации и западной цивилизации в целом. Мы все больше ценим свою самобытность, которой мы стыдились еще вчера, хватаясь за все западное, а уже сегодня понимаем, что особость нашего исторического пути и есть самое ценное в нас. Мы стоим на пороге выработки образа нашей страны, нашего человека, нашей цивилизации, нашего будущего. Но стоять на пороге обретения еще не значит обрести. Это очень не простой путь. А образование должно продолжаться и сейчас: самое страшное прервать цепь преемственности поколений. Человечеством накоплен бесценный опыт, который должен быть сохранен и развит потомками. Но с этим -то как раз и проблема: ждать помощи в этом вопросе работникам образования неоткуда. Ни общество само по себе, ни даже власть, ни существующие социальные институты не смогут сделать решительного шага в формировании образа, в спасении образования. Этот образ работники школы и высшей школы должны дать сами. И не стоит пугаться непомерности этой работы: кое-какие черты этого образа уже можно безошибочно распознать. В центре образа нашего общества, нашего человека должна стоять идея преемственности. Преемственность делает нас теми, кем мы являемся.
Наша национальная история развивается диалектически: мы не имеем права выбрасывать или заведомо очернять никакие периоды, даже самые тяжелые и страшные. Надо понять, что это наша история, это сделано нашими предками и нами самими, и мы несем ответственность за все - и за великие достижения и за тяжелое падение в бездну. Наш путь сквозь века обретает смысл только будучи рассмотренным в целом, а не по частям. А чтобы охватить это наше русское национальное целое и в Киевской Руси, и под татарами, и в Руси Московской, и Санкт-Петербургской России, и в Советском Союзе, и в современной Российской Федерации, надо по-настоящему любить Родину. Отсюда важнейший вывод: образование должно быть в первую очередь патриотическим. Что бы мы ни передавали ученикам, это должно быть, просто обязано быть проникнуто любовью к России, к нашему народу, к нашей истории. Если кому-то это в тягость или противоречит принципам, то к образовательной сфере его нельзя подпускать на пушечный выстрел. Одновременно мы должны очень хорошо понимать реалии окружающего мира. Можно относиться к современному Западу с антипатией или с симпатией, но понимать, какие процессы там происходят, просто необходимо. Долгие века западная культура и цивилизация считают сами себя универсальным эталоном развития человечества. Это, скорее всего, совершенно не так, и освобождение творческой мысли народов и культур от западного гипноза показывает всю несостоятельность этих претензий. Но Запад особенно в сегодняшней глобалистской американоцентричной фазе своего развития как и прежде, больше чем прежде активен и агрессивен. Он пытается навязать всем свои критерии. И чтобы эффективно отстоять свою самобытность, нам необходимо знать, что это за критерии? Какие процессы проходят на Западе? Какой образ он сегодня берет в качестве эталона для себя самого, а какой собирается внушить всем остальным? В нашем национальном образовании важную, а может быть, центральную роль должна занимать религия. И, наконец, наше образование должно подготовить людей будущей России к бытию в мире, населенном различными этносами, культурами, цивилизациями. Это требует внимательного отношения к многообразию культурных форм и интеллектуальных и религиозных типов. И в самой России и вокруг нее живет множество народов, каждый из которых имеет свои собственные ценностные системы, свой собственный образ. Знакомство с этими образами мира позволит укрепить собственную идентичность и участвовать в содержательном и обогащающем диалоге с другими. Одним словом, наше образование зависит сегодня от содержательного наполнения. И без решения этого главного вопроса все остальные реформы и изменения не дадут никакого результата. Начинать надо с ясного национального, духовного, культурного, интеллектуального образа будущей России. С выработки связной и цельной идеологии. Пора заканчивать с эпохой неопределенности, растерянности и хаоса. Судьба нашей страны в наших руках. И особенно в руках тех людей, кто волей судеб оказался в положении учителя, преподавателя, воспитателя. В зоне вашей ответственности молодежь России и ее будущее.