Тревожные тенденции сирийской развязки: амбиции Эрдогана кантоном Африн не ограничатся

Сложность военно-политической картины в Сирии после зачистки от ИГ сохраняется. Точки соприкосновения стратегических интересов Москвы и Анкары в отношении сдерживания подконтрольной Вашингтону Рожавы

Угрожающий характер ситуации заключается в том, что несмотря на позитивные и пафосные заявления, сделанные российским лидером Владимиром Путиным в рамках подведения итогов саммита АТЭС, а также президентом Сирийской Арабской Республики Башаром Асадом в момент объявления об успешном завершении основной фазы военной операции САА и российского контингента против ИГИЛ (лидеры констатировали сохранение территории САР, в то время как 1/3 земель находится под контролем SDF/YPG), реальная оперативно-стратегическая ситуация продолжает оставаться крайне сложной и «взрывоопасной». В частности, потеряв возможность штурма Евфрата с выходом на западный берег реки, а затем взятием под контроль Абу-Кемаля и важнейшей транспортной развязки «Хуваят-Багуз — Эль-Кайм», военное руководство Рожавы (Сирийского Курдистана), по отмашке из Вашингтона, приступило к реализации «плана Б», предусматривающего превращение Рожавы в мощного регионального «игрока», действующего под покровительством Центрального командования ВС США. Для этого в курдское квазигосударство в течении ближайшего года может быть перемещён солидный дипломатический корпус США, который может стать серьёзным сдерживающим фактором от попыток Анкары провести зачистку данных территорий.

Такой ход событий крайне невыгоден как Анкаре, так и Дамаску с Москвой, ведь параллельно с размещением дипломатического корпуса, в провинции Хасеке буквально через 7 — 8 месяцев будет сформировано многотысячное войсковое формирование, называемое «Новой сирийской армией» (НСА)/ «Армией севера Сирии», готовое вести длительные боевые действия как с регулярными подразделениями сирийской армии на западном берегу Евфрата, так и с протурецкими группировками «умеренной оппозиции» и «Свободной сирийской армии», контролирующими территории в Идлибе, Халебе и северной части провинции Хама. «Костяком» нового формирования, вне всяких сомнений, станут «Сирийские демократические силы» SDF, оснащённые современным стрелковым и противотанковым вооружением, а также поддерживаемые Корпусом морской пехоты, Силами специальных операций, а также ВВС США.

Также в состав НСА войдут радикальные формирования, состоящие из бывших боевиков ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусры», в настоящее время проходящих подготовку у американских инструкторов на базе учебно-тренировочных лагерей в мухафазе Хасеке. Напомним, что данное хорошо обученное «пушечное мясо» на протяжении более чем полутора лет отбиралось из сохранившихся тактических «котлов» и передовых формирований ИГИЛ, отступающих с позиций под Алеппо, Пальмирой, Дейр-эз-Зором, Меядином и Абу-Кемалем, а поэтому детальнейшим образом ознакомлено с тактикой противодействия многочисленным видам российского вооружения, находящегося на вооружении Сирийской Арабской Армии.

Следовательно, в вопросах парирования угрозы, исходящей от подконтрольных Пентагону курдских кантонов Джазира, Кобани и Шахба, позиции официальных Дамаска, Анкары и Москвы полностью совпадают, чего уж точно нельзя сказать о мятежном кантоне Африн, находящимся в северо-западной части провинции Халеб. По факту, данный кантон оказался в 80-километровом «котле», раскинувшимся вдоль сирийско-турецкой границы; между территориями, подконтрольными ВС Турции, протурецким ребелам из ССА и «умеренной оппозиции», а также подконтрольными правительственным войскам Сирии рубежами. Африн полностью «отсечён» от территории Рожавы, ввиду чего боевая устойчивость курдских отрядов YPG находится здесь на весьма посредственном уровне.

Кантон Африн — узел геополитического хитросплетения и индикатор «подковёрной игры» Реджепа Эрдогана

Пользуясь благоприятствующей оперативно-тактической обстановкой и полным численным и технологическим господством турецкой армии и вооружённой «умеренной оппозиции» над кантоном Африн, Эрдоган и военное руководство Турции «хватается» практически за любой, даже малейший, повод для зачистки этого кантона. К примеру, 13 января 2018 года, Реджеп Эрдоган анонсировал подготовку к наступательной операции СВ Турции в направлениях Африна и Манбиджа, вскоре после чего артиллерийские подразделения турецкой армии нанесли точечные удары по позициям YPG в городе Джандарис и близ посёлка Шадир (в западных окрестностях кантона Африн). Более того, турецкий лидер заявил, что «в случае, если Вашингтон не заставит курдов покинуть район Манбиджа на западном берегу Евфрата, то в качестве воспитательных мер ВС Турции устроят карательную операцию против Африна, оторвав террористам головы», после чего он пообещал «взять дело в свои руки» и в Манбидже.

В данном заявлении можно рассмотреть тонкую грань между положительными и негативными последствиями для Москвы и Дамаска от планируемой Генштабом Турции военной акции. Так, в случае с курдским районом Манбиджа, расположенным между руслом Евфрата и подконтрольной «Сирийской свободной армии» территорией, его освобождение от курдских отрядов стало бы просто огромным бонусом в пользу повышения безопасности передовых подразделений сирийской армии, контролирующих линию соприкосновения с Рожавой в районе города Эль-Хафса (провинция Халеб). Именно на этом участке в данный момент находится наиболее пехотоопасное для правительственных войск Сирии оперативное направление, поскольку в Манбидже уже расквартированы внушительные силы курдского «костяка» SDF, и в штурме Евфрата для дальнейшего наступления у этих ячеек YPG абсолютно не будет необходимости, так как Манбидж находится на правом берегу Евфрата, и курдам останется лишь получить необходимое вооружение из провинции Хасеке, заранее доставленное американскими военно-транспортными самолётами. Здесь наиболее объективной позицией российского и сирийского руководств станет сохранение нейтралитета, позволяющего регулярным подразделениям ВС Турции оттеснить «Сирийские демократические силы» на восточный берег Евфрата.

Что же касается кантона Африн, то здесь всё обстоит диаметрально противоположным образом. Зачистка Африна Сухопутными войсками Турции, при поддержке боевиков «Сирийской свободной армии», создаст в прямом смысле этого слова грандиозные проблемы как для подразделений сирийской армии, удерживающих позиции в провинциях Идлиб и Халеб, так и для российских военных объектов в Латакии. Всё дело в том, что на смену более-менее сговорчивым афринским курдам придут «зелёные» протурецкие боевики из так называемой «умеренной оппозиции», с которыми ни о каких конструктивных переговорах, а тем более достижении договорённостей, не может быть и речи. Такое мнение о большинстве протурецких сил абсолютно не является высосанным из пальца.

Во-первых, в предновогодней атаке на авиабазу Хмеймим принимали прямое участие формирования антиассадовской группировки «Ахрар аш-Шам» (запрещённая в РФ организация), которые получили продвинутую элементную базу радиокомандного управления и РЭП для оснащения ударных беспилотников от западноевропейских государств. В частности, перехваченные зенитными ракетно-артиллерийскими комплексами (ЗРАК) «Панцирь-С1» 7 дронов были оснащены современными радионавигационными модулями GPS, барометрическими устройствами, средствами радиоэлектронной борьбы «западноевропейского и штатовского происхождения», а также радиокомандными электромеханическими «машинками» дистанционного сброса качественно собранных осколочно-фугасных взрывных устройств. Как известно, формирование «Ахрар аш-Шам», также представленное исламистскими группировками «Соколы Леванта» и «Исламский фронт», является одним из основных союзников «Свободной сирийской армии», поддерживаемой как Анкарой, Эр-Риядом и Дохой, так и Вашингтоном. В определённых оперативно-тактических ситуациях «Ахрам аш-Шам» поддерживает взаимодействие с «Джебхат ан-Нусрой» и ИГИЛ.

Во-вторых, в течении последней недели в провинциях Идлиб и Халеб имел место ряд важных тактических событий, который продемонстрировал всю подлую суть протурецкой ССА в отношениях с Дамаском. В первую очередь, — это перехват принадлежащего сирийской армии российского разведывательного БПЛА территориальной разведки «Орлан-10» в северных окрестностях провинции Хама, который осуществлял разведку позиций «Джебхат ан-Нусры» севернее (в районах Хан-Шейхун и Хирбат-Ханак). Ещё более кощунственным инцидентом можно считать захват ребелами населённого пункта Эль-Хияры, ранее находящегося под контролем правительственных войск Башара Асада. Успешная попытка локального наступления была проведена 12 января 2018 года. Всё это свидетельствует лишь об одном: на зачистке кантона Африн от курдских ополченцев YPG ВС Турции и их подопечная ССА останавливаться не планируют. Следующими целями (в случае благоприятной для Анкары тактической обстановки в западной части Сирии ) вполне могут стать 4 «котла», расположенных в районах: Телль-Биса (провинция Хомс), Джайруд (провинция Дамаск), Ирбин (провинция Дамаск) и большей части провинции Даръа.

По факту, Анкара, претворяя в жизнь хитрый план «ползучей экспансии» в западных провинциях САР, в очередной раз всаживает России «нож в спину», замыливая глаза борьбой с курдским формированиями YPG. Поэтому необходимо чётко отличать целесообразность вытеснения SDF из района Манбиджа от подавления кантона Африн, где последнее по определению не выгодно российской стороне. Здесь стоило бы ещё раз рассмотреть возможность повторного введения в Африн оперативных подразделений российской военной полиции, которая действовала в кантоне с начала сентября и до начала декабря 2017 года в рамках созданной так называемой зоны «деконфликтации», привязанной к российскому Центру по примирению враждующих сторон. Данная малая оперативная группировка российских войск вполне смогла бы приструнить необоснованно возросшие имперские амбиции Эрдогана и его свиты.