Спектр угроз от атомных субмарин «Вирджиния» расширяется. Поддержка наземных операций в приоритете

Одной из подобных ситуаций можно можно считать опасные манёвры многофункционального истребителя 5-го поколения F-22A «Raptor» близ наших штурмовиков Су-25 в воздушном пространстве Сирии над Меядином. В той непростой ситуации экипажи «Грачей» повели себя крайне стойко и самоотверженно, продолжив воздушную поддержку наземного военного конвоя, продвигающегося вдоль напичканного боевиками «Исламского государства» (ИГ) русла великой переднеазиатской реки Евфрат. Многофункциональные же истребители 5-го поколения противника были мастерски оттеснены своевременно прибывшими в зону инцидента российскими истребителями Су-35С, радиотехническую поддержку которым оказывал самолёт ДРЛОиУ А-50У «Mainstay».

Между тем, подобного рода неожиданные инциденты могут происходить и на удалённых от побережья морей и океанов участках наземных театров военных действий, в то время как дружественные авиабазы, на которых развёрнуты эскадрильи ударной тактической авиации, способные оказать помощь наземным силам, находятся более чем в полутора тысячах километров от места событий. Задействование стратегических воздушных танкеров типа Ил-78М или KC-10A «Extender» (в случае с ВВС США) в подобных ситуациях может закончиться плачевно, так как эти машины обладают значительной радиолокационной сигнатурой (ЭПР) и будут легко обнаружены как наземными средствами радиолокационной разведки противника, так и бортовыми РЛС тактических истребителей, в то время как большинство современных ударных истребителей обладают боевым радиусом действия (с вооружением на подвесках) порядка 900-1500 км. Применение стратегической авиации также является достаточно спорной акцией как по оперативно-тактическим, так и по экономическим соображениям. К примеру, сближение стратегической авиации с отрезком территории противника, который прикрыт мощным противовоздушным «заслоном», чревато тем, что на перехват будет поднято звено таких машин, как МиГ-31БМ с ракетами сверхдальнего воздушного боя Р-37 (в случае, если в качестве атакуемой стороны выступает наша армия), или усовершенствованных F-15C, оснащённых РЛС с АФАР AN/APG-63V3 и ракетами AIM-120D (если в качестве атакуемой стороны выступают ВВС США).

Использование в данном случае надводного флота (корабельных ударных группировок), в качестве которого выступают фрегаты-носители стратегических крылатых ракет типа 3М14Т «Калибр-НК» (применительно к СК пр. 11356 «Адмирал Григорович» или пр. 21631 «Буян-М») или «Иджис»-эсминцы/крейсера-носители СКР RGM-109E «Tomahawk Block IV» (применительно к ЭМ УРО «Арлей Бёрк» и РКр УРО «Ticonderoga»), также не лучшая затея. Дело в том, что, во-первых, вышеперечисленные надводные корабли обладают огромной радиолокационной заметностью (могут быть обнаружены и даже идентифицированы современными РЛС противолодочных самолётов APY-10 или «Новелла-П-38» на удалении от 200 до 320 км), во-вторых, используют сетецентрические терминалы обмена тактической информацией, из-за чего становятся не только радиоконтрастными целями, но ещё и радиоизлучающими; а это значит, что обнаружить их можно будет даже посредством пассивных комплексов радиоэлектронной разведки воздушного базирования, которым оснащены самолёты стратегической радиотехнической/радиоэлектронной разведки RC-135W/V «Rivet Joint» (комплекс 85000 ES-182 MUCELS), а также перспективные патрульно-разведываетльные БПЛА MQ-4C «Triton».

Как следствие, надводные корабли становятся отличными целями для противокорабельных ракет воздушного базирования типа «Кинжал» (в случае с ВКС России) или AGM-158C LRASM (в случае с ВВС США). Отталкиваясь от вышеперечисленных моментов, не трудно сделать вывод, что наилучшим выходом станет применение в качестве носителей СКР для поддержки дружественных наземных подразделений многоцелевых атомных подводных ракетоносцев пр. 885М «Ясень-М», «Хаски», а также «Вирджиния Block V» (в случае с ВМС США). Данные атомные подводные крейсера обладают необходимым уровнем акустической скрытности благодаря использованию водомётного движителя, звукопоглощающих композиционных покрытий на основе резины, а также специализированных многопалубных антивибрационных платформ, на которых расположены реакторы, паропроизводящие установки, а также турбозубчатые агрегаты.

Что же касается вооружения, то сейчас больший уклон при проектировании данных типов МАПЛ делается не на торпедное «снаряжение», а как раз на размещение стратегического ударного вооружения, в номенклатуру которого входят «Томагавки» подводного старата в версии UGM-109E и «Калибры» типа 3М14К. В отличие от британских подлодок класса «Эстьют», где «Топоры» запускаются прямо из 533-мм торпедных аппаратов, в «Ясенях» для этого предусмотрены 8x4 универсальные ВПУ на 32 транспортно-пусковых контейнера, размещённые в специализированном модульном «ракетном банкете».

В американских «Вирджиниях» для этого используются модульные 1x12 вертикальные ПУ (на субмаринах Block I/II), а также 2x6 неподвижные револьверные ПУ также на 12 ячеек (на подлодках версии Block III). Между тем, ввиду 3-хкратного отставания по количеству ударного арсенала от «Ясеней», командование ВМС США в срочном порядке выдало корпорации «BAE Systems Inc.» (подразделения британской «BAE Systems» в США) контракт на модернизацию пусковых установок будущих подлодок модификации «Virginia Block V» (головная субмарина SSN-802) новыми барабанами на 7 транспортно-пусковых ячеек в каждом. Насколько нам известно, аналогичные 1x7 барабаны применяются для размещения «Томагавков» на ударных вариантах стратегических ракетоносцев класса «Ohio» в исполнении SSGN.