Голодовка по-грузински

В разгар неприятностей президент помчался в Вашингтон

«Председателя парламента Грузии Нино Бурджанадзе – в отставку!» - таково ныне главное требование оппозиционных сил, продолжающих с удвоенным напором осаду бастионов власти. Инициатором этого лозунга стал лидер партии «Новые правые» и недавний кандидат в президенты Давид Гамкрелидзе.
Вкратце напомним, что акция протеста политической оппозиции возобновилась около двух недель назад, когда диалог, который вели лидеры партий и движений Национального совета со спикером Бурджанадзе, был прерван из-за недовольства неуступчивостью парламентской верхушки. Если конкретнее, то основанием стало невыполнение тех главных требований, которые, с точки зрения оппозиции, сделали бы предстоящие в мае парламентские выборы более справедливыми и более демократическими. К 15 марта, согласно обещанию спикера, у Центризбиркома должен был появиться новый председатель – вместо прежнего, Левана Тархнишвили, обеспечившего, как утверждает весь оппозиционный спектр, полный набор услуг для Михаила Саакашвили в январских президентских выборах. Пока это требование не выполнено, хотя срок прошел. Правда, власти уступили в том, что освободили политзаключенных, кроме тех, кто занимался не только организацией акций протеста, но и торговлей и распространением наркотиков. Однако и здесь мнения сторон не совпадают. Что касается законодательных изменений, то они, принятые в минувший четверг, выразились в равном разделении депутатов на тех, кто пройдет по партийным спискам, и тех, кто получит мандаты в качестве мажоритариев – по одному от каждого района страны. Поскольку мажоритарии в большинстве своем это тщательно отбираемые политэлитой фигуры, пользующиеся ее доверием, зависимые от нее и благоволящие к ней, то оппозиция не сомневается, что эти депутаты, все 75 представителей, станут надежной законодательной опорой президента. Кроме того, правящая партия очень постарается «забронировать» за собой еще какое-то количество мест из 75 остающихся мандатов и получить не менее сотни, если не более того, подчиненных своим интересам законодателей. Остальные требования менее существенны, не слишком принципиальны и специальных комментариев вряд ли заслуживают. В итоге оппозиция пришла к выводу, что диалог нужен властям лишь для создания впечатления об их готовности к компромиссу, а на самом деле, как настаивают все активисты этого движения, президент собирается в очередной раз обвести вокруг пальца своих политических оппонентов и сфабриковать результаты выборов по собственному усмотрению. И поскольку медиатором в переговорах, представляющим интересы Саакашвили, как и свои собственные, выступала именно Бурджанадзе, то призыв к ее отставке оппозиции показался наиболее актуальным.
Представьте себе, что несколько депутатов из фракции «Новые правые», руководствуясь соображениями плотного психологического давления и относительного комфорта, проявили решимость и, приступая к голодовке, расположились прямо в приемной председателя законодального органа. Просьбы охранников спикера не подействовали, и депутатов пришлось оставить в покое. По данным на воскресенье, 16 марта, перед зданием парламента на проспекте Руставели, в 34 установленных здесь палатках, наподобие туристических, лежат свыше 70 участников голодовки протеста. Принимают они только воду и фруктовые соки. Здоровье многих из них уже на четвертый день внушало опасение врачам из службы «скорой помощи», которые несут здесь круглосуточное дежурство. На пятый и шестой день троих голодающих, вопреки их воле, увезли в клиники по причине явно ухудшившегося состояния здоровья. Ответственность за последствия любой тяжести оппозицией возлагается на Бурджанадзе, которая уже заявила, что вести с ней разговор на языке ультиматумов – бесполезно. Непросто будет добиться ее импичмента и в парламенте. Поэтому параллельно идет сбор подписей сочувствующих граждан в пользу отставки Бурджанадзе. И надо сказать, конечно, что такие же акции проходят в ряде городов Грузии – Батуми, Кутаиси и других.
Возникает вопрос: почему оппозиция не верит, что хотя бы на этот раз правящая партия не станет подвергать себя опасности быть раскритикованной международным сообществом за еше одну фальсификацию выборов? Смысл версии, предложенной для общественности Давидом Гамкрелидзе, таков. Без подтасовки результатов власти очень сильно рискуют лишиться законодательного большинства. И если они его не получат, то Саакашвили не сможет сохранить Вано Мерабишвили на посту министра внутренних дел. В таком случае этот министр непременно окажется на скамье подсудимых и ему придется рассказать о преступлениях, совершенных по заданию президента или в сговоре с ним. Естественно, Саакашвили сделает все, чтобы не допустить такую возможность, и разгонит любую акцию протеста, чтобы и самому не оказаться в руках правосудия. Однако на этот раз протестная реакция в ответ на попытку разгона будет другая, и тогда в Тбилиси может повториться ереванское развитие событий.
Драма этой страны, как отмечалось и ранее, состоит в отсутствии реального политического кадрового потенциала. Даже те общественные круги, которым Саакашвили не нравится и не воспринимается как государственный лидер, в еще более высокой степени сомневаются в способности оппозиционных политиков поднять экономику и придать внешнеполитическому курсу Грузии разумный, сбалансированный характер. Напротив, лидеры альтернативных сил при каждом удобном случае упрекают парламент и правительство в нежелании пусть даже теоретически инициировать вопрос выхода Грузии из СНГ – в ответ на малоприятные меры Госдумы РФ, обсудившей вопросы целесообразности будущего признания независимости Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья. Эти предварительные акции, имеющие превентивное значение для воздействия на грузинское политическое руководство в преддверии апрельского саммита НАТО в Бухаресте, но не соответствующие официально заявленной позиции России и ее неготовности ответить на стратегические происки Запада нарушением международного права, больше остальных возбуждают лидеров сепаратистских регионов, которым пришлось довольствоваться в Москве решением о так называемом «отложенном статусе». Это означает однако, что механизм вынужденного признания находится в подготовительной стадии и может быть приведен в действие в случае особой необходимости. Когда именно этот день может наступить – зависит не от желания Сухуми или Цхинвали, а от дальнейших шагов Запада и Грузии навстречу друг другу. Между тем короткое заявление, с которым выступил на днях руководитель Абхазии Сергей Багапш, не может не заставить прислушаться к себе: «Если Грузия вступит в НАТО, то Абхазия и Южная Осетия автоматически станут независимыми государствами». Разумеется, Грузия с такой постановкой вопроса согласиться не может. Ее цель – и территории, и НАТО. Успешный выход из этого положения в условиях, когда Тбилиси не имеет полезных ходов и решений, или не видит их, либо отказывается от компромиссных вариантов как ущербных для «собственных интересов», крайне затруднен.
В этой плоскости любопытно выглядит факт приглашения на минувшей неделе президентом Саакашвили бизнесмена Гоги Топадзе, имеющего репутацию пивного короля, и лидера партии «Будущее Грузии» Георгия Маисашвили. Президент интересовался возможностями бизнес-элиты в плане содействия государственному и частному инвестированию в абхазскую экономику значительных средств. Рассказывая об этой встрече, Топадзе честно заявил, что у президента нет конкретного плана возвращения Абхазии. Такой план и предложения были, между прочим, у бизнесмена Бадри Патаркацишвили, ныне покойного. Во всяком случае он несколько раз говорил о готовности реализовать ряд экономических проектов, но его идеи грузинским руководством были проигнорированы. Сейчас семья Патаркацишвили пытается продолжить дело ушедшего из жизни олигарха, хотя планов, связанных с Абхазией, это уже вряд ли коснется. Власти, ненавидя Бадри, возможно, потеряли неплохой шанс. И может случиться так, что консультантом и фактическим распорядителем бизнеса Патаркацишвили станет Борис Березовский. Именно к нему ездил недавно в Лондон член Национального совета оппозиционного движения Георгия Хаиндрава, он же кинодокументалист и специалист по организации телевещания. Логично предположить, что семья миллиардера стремится к возобновлению работы телеканала «Имеди», растоптанного властями вместе с принципами свободы СМИ, и тем самым начать новую атаку на правительство Саакашвили. Кстати, из Скотланд-Ярда пока не поступало никаких данных о результатах экспертизы, которая должна пролить свет на обстоятельства и причины внезапной гибели Патаркацишвили, хотя времени прошло более чем достаточно – месяц с лишним. Это поневоле вызывает у всех подозрения, имеющие отношение к политической версии.
Находясь в сложном положении, Михаил Саакашвили в понедельник улетел в Вашингтон. Накануне он призвал оппозицию и всех участников акции протеста прекратить голодовку как несовместимую с нормами христианской морали, и в эти непростые для страны дни сплотиться перед новыми испытаниями. «Все должны понимать, что вокруг Грузии происходит геополитическая борьба, накладывающая на нас особую ответственность», - сказал президент в надежде быть услышанным. Оппозиция, не считаясь с его призывом, уже готовится к худшему. Высказываются мнения, что часть голодающих участников акции могут отвезти в больницы, а другую часть вывести из палаток и разогнать в ночное время суток. Несомненно, Саакашвили хотел услышать мнение Джорджа Буша не только о перспективе перехода Грузии на последнюю перед вступлением в НАТО стадию сотрудничества – МАР, как и о новых проблемах с территориями, возникших после истории с Косово, но и том, как поступить с ростом напряженности обстановки перед зданием парламента, угрожающей опасным исходом. Как выйти из этой тяжелой ситуации, чреватой бог знает чем, не нарушая общепризнанных демократических установок.
Голодовка – форма политического протеста, распространенная там, где становится невозможным цивилизованный диалог. В Европе к этой форме не прибегают, поскольку любые массовые акции протеста там завершаются диалогом и благоразумным решением. В Грузии, устремленной в «цивилизованную семью народов», уже почти 20 лет голодовка рассматривается как важное средство борьбы. Она, как один из необходимых радикальных методов давления на власть, превратилась для многих чуть ли не в эталон нормального политического существования. Последствия непредсказуемы.