О, Джолан, Джолан...

История пребывания адыгов на чужбине написана кровью сотен тысяч наших собратьев. Один тому пример - трагическая судьба черкесов, проживавших на Голанских высотах, или Джолане, как называют здесь это место.
Уже к 1880 году в этой области находилось семь черкесских аулов, в которых проживало более 3 тысяч человек. Всего же в Сирии и Иордании на тот момент насчитывалось порядка 60-70 тысяч адыгов. Даже в столь непростых условиях существования, по свидетельству иностранных путешественников, черкесы сумели сохранить свою этническую самобытность - селились обособленно от местного населения, вели традиционный образ жизни, занимались привычными видами хозяйственной деятельности.
...Наш автобус въехал на узкий деревянный мост, связывающий два берега реки Иордан. Лента дороги, петляя, постепенно исчезла за холмом. Камни, везде одни камни.
- В период обострения отношений между Израилем и Сирией адыги, проживавшие здесь, оказались между двух огней, - рассказывает наш собеседник Мамдух Гиш. - Среди мирного населения началась паника. Власти Сирии сумели убедить адыгов-мусульман, что с приходом сюда израильской армии их ждет смерть. Буквально в считанные дни Джолан опустел. Люди в поисках спасения бежали отсюда в Сирию, Иорданию, Турцию, США. Восемнадцать тысяч черкесов вновь растворились на чужбине.
Первую остановку мы делаем в ауле Хушние. Это самое первое селение, основанное адыгами на Голанских высотах. От некогда крупного аула с населением более тысячи человек осталось всего ничего - полуразрушенная мечеть и каменная кладка десятка домов. Высокий минарет в годы израильско-арабского противостояния был великолепной мишенью для артиллеристов и военных летчиков. Пара снарядов попала в мечеть, но она устояла, лишь кое-где поврежден потолок.
Мамдух подробно рассказывает об ауле. Жили здесь хорошие ремесленники и садоводы. Неподалеку от мечети находилась школа. Селение было цветущим и преуспевающим.
Вскоре мы оказываемся на месте бывшего аула Мансура. В роще среди деревьев видны захоронения, над каждым высится каменный памятник. Селение давно перестало существовать, но погост в хорошем состоянии, ухожен. Как рассказал Мамдух, время от времени жители Кфар-Камы и Рихании ухаживают за адыгскими кладбищами, оставшимися на Голанских высотах.
- Это необычное место, - говорит Гиш и показывает на величественное дерево, растущее на окраине кладбища. - Дуб, который вы видите, с исторической родины. Много лет назад его саженец специально привезли из Адыгеи и посадили здесь, как напоминание о земле предков - об этом мечтали многие жители Мансуры.
Проезжаем селение Джусейза. Те же камни, кое-где останки стен, фундаменты строений. Отсюда родом, рассказывает Гиш, Омар Фахри. Паренек из фамилии Тлеуж, родившийся здесь в середине 20-х годов прошлого века, закончил военную академию в Каире, занимал высокие посты на государственной службе Сирии. Омару посчастливилось уйти из жизни на земле предков - он умер в июле 1980 года в Нальчике.
В селении Муйсие, которое мы проезжаем без остановки, родился врач-кардиолог Бакир Ахмед, ушедший из жизни двенадцать лет назад. Он был известен во всей Европе. Именно Бакир сделал первую в Сирии операцию по пересадке искусственного сердца.
Уроженцем селения Кунейтра, здесь мы делаем короткую остановку, является Нияз Мухадин Батоко - специалист в области лингвистического кавказоведения, много лет жизни отдавший изучению адыгских языков. Он учился в Сорбонне, преподавал в разных странах мира, а в 1991 году вернулся на историческую родину. Живет в Нальчике.
За час мы объехали все черкесские селения на Голанских высотах, вернее, побывали там, где они некогда находились. Сегодня здесь - сплошь выжженная земля. Израиль, в ходе короткой победоносной войны сорок лет назад захвативший эту стратегическую территорию (семьдесят километров в длину и пятнадцать километров в ширину), посчитал необходимым завершить то, что не удалось в полной мере сделать артиллерийским снарядам, пустив покинутые адыгские аулы под бульдозер. Жилые дома, сады, виноградники - все сравняли с землей. Логика всего происходившего тут проста до безобразия: чтобы у беженцев не было стимула вернуться обратно.
Мамдух показал нам уникальное место: в двухстах метрах отсюда расположена сирийско-израильская граница с колючей проволокой и следовой полосой, а за ними видны поселения.
- Там, в трех километрах отсюда, находятся четыре черкесских аула, после Шестидневной войны переданные Израилем Сирии, - говорит он. - В Новой Кунейтре проживает около 150 человек. В Бираджаме, Берейке и аль-Рухане - по 50 семей. Это в основном абадзехи, кабардинцы и бжедуги.
Однако владельцу сирийского гражданства заказан путь в Израиль. Вот и получается, что черкесам, некогда давно покинувшим Голанские высоты, не удастся даже побывать на могиле родных и близких, оставшихся там, за границей с колючей проволокой...