Мятежный полковник на свободе

В автосалонах лада представлены многие модели автомобилей ВАЗ, производство которых в настоящее время вышло на совершенно новый уровень. Автосалон Мустанг Авто предлагает Вам качественные автомобили за весьма приемлемую цену. Последние несколько лет Мустанг Авто работаем с ВАЗ и являемся их официальными дилерами в городе Набережные Челны, поэтомус уверенностью можем заявить, что вся линейка автомобилей ВАЗ – это отличный вариант автомобиля для использования в городе и за его пределами при оптимальном соотношении самых важных параметров – цены и качества.

Указом президента бывший премьер-министр Азербайджана Сурет Гусейнов помилован в числе 129 заключенных
С огласно указу о помиловании, подписанному президентом Ильгамом Алиевым в минувший четверг, 129 человек выпущены на свободу. Сурет Гусейнов, безусловно, самый известный из них. Директор самой крупной в Азербайджане фабрики по первичной обработке шерсти, он вполне мог остаться хотя и не бедным, но вполне обычным хозяйственным руководителем провинциального масштаба. Но судьбе было угодно распорядиться иначе. Поднятый на волне карабахской войны до уровня полномочного представителя президента Эльчибея в Нагорном Карабахе и удостоенный им за особые заслуги звания Национального героя, Сурет Гусейнов, рассорившись с властями, возглавил военный мятеж, приведший страну на грань гражданской войны. Тогда-то, в жаркие, пропахшие порохом и кровью дни лета 1993 года, и узнал мир о мятежном полковнике из Гянджи. Его имя мелькало в сводках новостей, а фотографии не сходили со страниц и с экранов крупнейших СМИ.
Позже имя Сурета Гусейнова еще не раз окажется в центре общественного внимания. И когда, отправившись походом на Баку, он вынудит бывших соратников призвать на помощь из Нахичевани Гейдара Алиева, и когда, после позорного бегства из столицы тогдашнего президента Абульфаза Эльчибея в родное село в горах Ордубада, возглавит правительство вернувшегося к власти Г.Алиева. Да и вообще даже один этот короткий отрезок его жизни, уложившийся всего в пять лет - с 1992 по 1997 годы, - тема для остросюжетного романа. Ибо есть здесь все, что соответствует требованиям жанра: мятеж, заговор, снова мятеж, бегство, жизнь в изгнании, арест на чужой земле и возвращение в наручниках на родину - стремительный взлет до самых высот и столь же стремительное падение, слава и позор. Но жизнь - не роман. В ней за каждый поступок - плохой или хороший - приходится платить реальной, невыдуманной ценой. Возможно, Сурет Гусейнов когда-нибудь и расскажет всю правду о том, что подвигло его, второго человека в стране, встать во главе нового мятежа - уже против Гейдара Алиева. Каким интересам он служил, чью волю выполнял? И что ощутил, когда в октябре 1994-го умудренный опытом патриарх одним лишь словом своим и авторитетом разбил в пух и прах тщательно продуманный заговор? Ведь были сотни тысяч людей, по первому его призыву собравшиеся среди ночи у президентского дворца, чтобы защитить своего лидера и свою страну. Понял ли в полной мере, что такой демонстрации поддержки ему никогда не дождаться? И что при этом испытал? Он не рассказал об этом ни на следствии, ни на суде, который состоялся два года спустя после его экстрадиции из России в 1997-м и который приговорил его к пожизненному заключению. Может, кое о чем он захочет поведать сейчас. В своем первом интервью после выхода на свободу Сурет Гусейнов пообещал раскрыть некоторые факты.
Сегодня, 11 лет спустя, Сурета Гусейнова мало что отличает от того сухощавого и чуть сумрачного молодого лидера путчистов, каким он впервые предстал миру - разве что прибавилось седины в волосах. Да и в целом внешне он едва похож на человека, семь долгих лет проведшего в неволе. Можно предположить, что это впечатление обманчиво. Хотя бы потому, что подобное ни для какого и ни при каких обстоятельствах не проходит бесследно. Но очевидно и то, что и условия его содержания были не самые худшие, насколько это возможно в такой ситуации. А иными они и быть не могли: все эти годы Сурет Гусейнов находился под пристальным вниманием международных организаций, в частности, Совета Европы, включившего его в список политзаключенных и в числе прочих неизменно настаивавшего на его освобождении.
К слову, из 129 заключенных, амнистированных на сей раз, 41 - как раз из этого списка. Все они были осуждены по статьям, относящимся к преступлениям против независимости страны, ее территориальной целостности и государственной власти. И именно это обстоятельство - несовпадение точек зрения по вопросу квалификации деяний, совершенных этой категорией осужденных, - все эти годы остается предметом дискуссий между Азербайджаном и СЕ. И в самом деле, можно ли считать политзаключенными тех, кто отбывает наказания в местах лишения свободы за организацию либо участие в попытках государственного переворота, вооруженного захвата власти, отторжение части территории страны, покушениях на главу государства, или все эти действия все же подпадают под юрисдикцию закона? Оценка азербайджанских властей на этот счет однозначна, она разделяется и значительной частью общества. Однако противостоять нажиму европейских структур, не воспринимающих аргумента, что в Азербайджане нет политзаключенных, также становится достаточно сложно. Решение об амнистии регулярно принимал экс-президент Гейдар Алиев. Эту традицию сейчас продолжает и его сын: нынешний указ о помиловании - уже второй за пять месяцев нахождения Ильгама Алиева у власти. Его первым указом от 29 декабря прошлого года были освобождены 160 человек. В их числе другая, не менее одиозная личность - бывший министр внутренних дел при режиме Эльчибея - Искендер Гамидов. Что касается освобождения Сурета Гусейнова, то оно, как признаются в комиссии по вопросам помилования (КВП), стало неожиданностью даже для них самих. Здесь рассказывают, что вопрос помилования Сурета Гусейнова не рассматривался в КВП. Это было личным решением президента. Теперь очередь, видимо, еще двух достаточно спорных фигур - Рагима Газиева, бывшего министра обороны, и Аликрама Гумбатова, летом 1993 года провозгласившего себя президентом «Талыш-Муганской республики». Они, по мнению ряда правозащитников, могут быть освобождены до нынешней осени - срока, установленного для выполнения обязательств, взятых на себя Азербайджаном при вступлении в Совет Европы.